среда, 20 февраля 2013 г.

Судьбы, искореженные войной, в современных театральных пьесах



                                                                      ИГОРЬ МУРЕНКО


                         КОРОЛЕВА ЛИР
Пьеса поставлена на ГТРК «Новосибирск»
                   
 Действующие лица:

ЗИНАИДА ЕГОРОВНА – 81 лет
НИКОЛАЙ, ее сын – 63 лет 
ИГОРЬ, слесарь-сантехник – года 52
ЗИНАИДА ЕГОРОВНА в молодости – 23 лет
ПЕТР – лет 40
НИКОЛАЙ в детстве – 5 лет

                      
СЦЕНА 1
           2000-й год. Декабрь. Однокомнатная квартира. На кухне Николай и Игорь сидят за столом, выпивают. Перед ними  тарелки  с нарезанной колбасой и хлебом. Две бутылки водки – одна почти пустая, другая  полная.
НИКОЛАЙ (уже под хмельком, наливает водку в стопки). Представляешь – он мне говорит – «хам».  Это он мне. Ты понял?
ИГОРЬ (заплетающимся языком). Понял. Ты, хам.
НИКОЛАЙ. Я не хам. Это он мне сказал: «Ты, хам».
ИГОРЬ. Я хам? Почему? Я не всегда слесарил, командовал кранами да унитазами, ты не думай. Когда-то, давно - я числился инженером. И вообще – я человека ищу. Настоящего. Такого…честно чтоб и прямиком. Вот с тобой захотел познакомиться. Вдруг ты такой. Без этих самых…за пазухой…Ты понял?
НИКОЛАЙ. Понял. Ты не промахнулся. Попал прямо в точку. Я все честно. И прямиком.
ИГОРЬ. Да?
НИКОЛАЙ. Да.
                     Жмут друг другу руки.
… Давай еще выпьем.  Я на пенсии, имею право – когда захочу, с кем захочу и сколько захочу. Дома я и президент, и премьер-министр, и даже …начальник исправительно-трудового учреждения.
ИГОРЬ. Какого учре?..
НИКОЛАЙ. Исправительно-трудового.
ИГОРЬ. Не понял. У тебя здесь что – тюрьма, зона?!
НИКОЛАЙ. Вроде этого.
ИГОРЬ. Здесь – в однокомнатной квартире?!
НИКОЛАЙ. Да. И очень удобно.
ИГОРЬ. И зэки есть?
НИКОЛАЙ. Есть.
ИГОРЬ. А где они? Что-то я их не вижу. (Смеется). В шкафах что ли?
НИКОЛАЙ. Увидишь.
ИГОРЬ. Скоро?
НИКОЛАЙ. Скоро.
ИГОРЬ (насторожившись, встает). Я, пожалуй, пойду.
НИКОЛАЙ. Да успокойся, никто тебя не тронет.
ИГОРЬ. Ну, знаешь – тюрьма это... рассказывали. И психушка... тоже…
НИКОЛАЙ. Чего перепугался-то? Садись. Не псих я. Садись, садись. (Усаживает Игоря). Даю тебе честное слово – ты выйдешь отсюда целым и невредимым. Никто тебя не тронет.
ИГОРЬ. Выйду сегодня? Не через пять-десять лет?
НИКОЛАЙ. Да не псих я, садись.
ИГОРЬ (садится). Кто тебя знает. Подпоишь, шарахнешь чем-нибудь по башке, утащишь в чулан, закуешь в кандалы, и будешь издеваться. Мало таких придурков? По телевизору только про таких и говорят.
НИКОЛАЙ. Не придурок я, успокойся. Ты же слесарь. Ходишь по всему дому. Наши бабки мигом бы про меня рассказали – будь я маньяк-убийца, или что-то в этом роде.
ИГОРЬ. Я в вашем доме только первый месяц. Я еще новичок. Я и с тобой сегодня только познакомился.
НИКОЛАЙ (наливает водку). Давай продолжим. Так мы с тобой хорошо, душевно сидели. (Поднимает стопку). За нас мужиков. За нормальных мужиков.
ИГОРЬ (не берет стопку). А много их?
НИКОЛАЙ. Двоих уже видишь. Это ты да я.
ИГОРЬ. Зэков много?
НИКОЛАЙ. Не имеет значения. Давай лучше выпьем.
ИГОРЬ. Уже десять часов. Поздно. Я пойду.
                                  Звонок в дверь.
НИКОЛАЙ. Вот и зэк мой пришел.  Его время. ( Идет открывать дверь, Игорь идет за ним следом).
                              В дверях Зинаида Егоровна. Заходит, закрывает за собой дверь.
ЗИНАИДА ЕГОРОВНА. Можно снять пальто?
НИКОЛАЙ. Вы же знаете – нужно доложить по всей форме.
ЗИНАИДА ЕГОРОВНА (стыдясь постороннего человека, тихо). Товарищ начальник исправительно-трудовой колонии, заключенный номер один на вечернюю поверку прибыл.
НИКОЛАЙ. Я ничего не расслышал.  Доложите, как следует.
ЗИНАИДА ЕГОРОВНА (громче). Товарищ начальник исправительно-трудовой колонии, на вечернюю поверку заключенный номер один прибыл.
НИКОЛАЙ. Входной билет.
                                     Зинаида Егоровна достает из кармана пальто горсть монет, сыплет в руки сына, затем еще одну горсть, еще одну. Сын считает деньги.
НИКОЛАЙ. Здесь только девяносто пять рублей. Вы же знаете – за день вы должны собрать сто. Идите, собирайте.
ИГОРЬ. Уже поздно. Одиннадцатый час.
НИКОЛАЙ. Успеет. До двенадцати, до часу ночи доберет нужную сумму. А нет – заночует в подъезде.
                      Зинаида Егоровна роется в кармане и достает пятирублевую монетку и дает сыну.
ЗИНАИДА ЕГОРОВНА. Вот пять рублей. Завалились за подкладку.
НИКОЛАЙ. Ладно. Можете переночевать.
                    Зинаида Егоровна устало раздевается. Вешает шапку и пальто на вешалку, снимает валенки.
НИКОЛАЙ. В честь гостя я разрешаю вам – вне графика - принять ванну или душ, как хотите. ( Игорю). Ну, пошли, продолжим.                          
                      (Возвращаются на кухню, садятся за стол).
ИГОРЬ. Это мать?!
НИКОЛАЙ. Мать. Мать ее.
ИГОРЬ. Она будет ужинать?
НИКОЛАЙ. Она должна поужинать на улице.
ИГОРЬ. Сурово.
НИКОЛАЙ. Я строгий, но справедливый. Все честно. И прямиком. Деньги, что она собирает, себе не беру – посылаю детям на операции, на лечение. Сейчас много таких просьб – в газетах. (Поднимает стопку).
ИГОРЬ. А за что ты так на нее?
НИКОЛАЙ. За то.
ИГОРЬ. Ну, не знаю, что надо сделать, чтоб вот так вот…
НИКОЛАЙ. Поехали. ( Пьет).
                        Игорь не пьет.
---------------------------------------------------------
Пьесу можно прочитать здесь http://www.proza.ru/avtor/armariyn


Пьесы Игоря Муренко поставлены:
    Новое явление. Бешеный успех комедии "Шутки в глухомани" в Красноярске. Уже не в первый раз спектакль новосибирцев вывозится к соседям. Предприимчивые люди зарабатывают на нем деньги. http://kaleda.ru/events/7240


    Автор: на

    Комментариев нет:

    Отправить комментарий

    Подписаться на: Комментарии к сообщению (Atom)